Здесь мы будем размещать куски и отрывки произведений, которые слишком велики, для выкладывания целиком. Миниатюры, рассказы, сказки, юмор, может быть и чего-нибудь серьезное выложим:)

Начнем с моей сказочки, написанной лет 5-6 назад. Целиком не влезет, да и не надо. Для ознакомления хватит этого куска. У "Избушка, избушка" есть еще два продолжения, выдержанных в общем ключе, но со своими фишками. Планировалось третье. Как то не раскачался пока.

Слава.

Избушка, избушка...

Рок, фатум, судьба сколь причудливые обличия порой обретает это понятие, являясь нам, простым смертным. История, на которую я хотел бы обратить ваше внимание, также началась с вмешательства свыше. Рукой судьбы, как это принято называть, в нашем случае стало существо и вовсе безрукое, ростом в холке чуть ниже пояса нормального взрослого человека, с ног до головы покрытое жесткой щетиной. Скверный нрав и сомнительная чистоплотность существ этого вида уже так плотно вошли в легенды, что в описании просто не нуждаются. В общем, что ходить вокруг да около, кабан это был, обычный дикий кабан. Шел кабан в деревню Почкино, что за Лузьим бором. Точнее шел он конечно не в Почкино, а на картофельное поле, что располагалось неподалеку от деревни. Да и названий он на самом то деле таких знать не мог, просто подсказывало ему чутье звериное, что поспел сладкий корнеплод. Тем же знатокам, что скажут, не было в те времена стародавние, а времена действительно не ближние, под Почкино картофеля. Отвечу, что места о коих я речь веду не из тех, о которых вы разуменье имеете.

Итак, шел значит, кабан безымянный своей дорогой, и встретился ему на беду или на счастье, это уж кому как, столб на развилке. Прочный такой столб, надежный. А на столбе указатели, понятное дело, иначе зачем ему там стоять. Одна дощечка показывала дорогу на уже известный нам Лузий бор, другая же направляла бедных странников к Лукошкиным Пропадям. Странное это место было, Пропади. Страшноватое... Люди там вроде пропадали, от того и название. Поговаривали, что там и скрывается лихо костяное, Кощеем прозванное. Только что ж ему скрываться, прятаться коли он такой бедовый лихоимец? Но хватит пока о нем, супостате, вернемся к кабанчику.

В принципе, столб или не столб для обычного кабана сия приспособа значения никакого не имеет. Звери, они как известно чутьем дорогу ищут. Это так, но данный представитель свиного племени имел свои представления о том, для чего нужны столбы.

Чесаться!!! Именно так! Гладкие, обструганные штуки, о них практически невозможно повредить шкуру. Прочные, я бы даже сказал долгоиграющие, настоящий подарок для истинного кабана. И наш свин, конечно же, почесался... Ух он почесался!!! Свершив свое дело, он неспешно потрусил в сторону, которую подсказали ему чутье и бурчащий желудок.

Своротить дорожный указатель оказалось не под силу даже такому могучему организму, но...

Вот в этом самом «но» и заключалась насмешка судьбы. Столб провернулся и дощечки поменялись местами. Это все была лишь присказка, а сказка ... Ну вот она вас и настигла!

Дорогою в Почкино через Лузий Бор шла к своей родственнице в гости девушка. Не красавица, не уродка. Невысокая, коренастая с крупными чертами лица. Простая деревенская девица. Порой слишком, простая...

Шла себе Манька, а надо сказать звали ее именно так, шлепая босыми ногами по пыльной дороге и лузгая своими крепкими зубами семечки, тыквенные. Жившая в Почкино тетка, запомнилась Маньке тем, что семечек не заготавливала, потому многомесячный запас этого стратегического сырья отягощал «хрупкие» плечи нашей путешественницы. Походом в гости это странствие называлось только формально. Удачную формулировку придумал отец в очередной раз, задумавшись об их тяжком житье бытье. «Дочь моя» - как человек образованный, знающий грамоту и целых два раза видевший царского писаря, - он изъяснялся витиевато и высокопарно - Ты знаешь, сколь небогата наша земля». Перебирая могучими пальцами окладистую бороду, отец мысленно подбирал несложные и очень доходчивые понятия для этого разговора.

« А тетушка, сестра значит, матери твоей покойницы, царствие ей Ефросиньюшке небесное, владея хозяйством, значительно более богатым, нежели наше, в старости и немощи, не способна с ним справится. Навестила бы ты Агафью то, и пожила чутка там. Помрет ведь и похоронить некому. Глядишь и жениха себе присмотришь какого, Почкино оно большое...»

Мария, как человек, в котором умер, так и не развившись, великий логик, сразу вычленила для себя три основных пункта. Хозяйство богатое, значит жратвы много. Тетка в летах, а наследника нет и, как видно, уже не будет. В деревне есть парни, хотя бы один. После недолгих размышлений, семечек на тридцать, Манька согласилась с доводами родителя.

Сам по себе дальний путь не смущал девушку, поскольку медведи в их лесах встречались все реже, а разбойники знали Машу и несколько сторонились... Не смущало ее так же и плохое знание самого маршрута, ибо дорога здесь все равно была одна и разветвлялась лишь единожды, о чем гласил довольно понятный указатель. Точнее указатель был таковым до того, как его слегка подкорректировал наш хрюкающий знакомый. Что, к слову сказать, для Маньки должно было стать сюрпризом, приятным или так себе увидим далее.

Здесь мы на время оставим заботливую племянницу, спешащую облегчить страдания стареющей тетушки, поскольку пришла пора появится на сцене еще одному персонажу нашей драмы. Той кому если бы не один покрытый щетиной субъект, было предназначено стать фокусом, центром всего повествования.

Итак, в то время, когда безымянный свин, до верху набивал свое брюхо ворованным картофелем, а девушка Маша устилала дорогу шелухой от семечек, к дорожной развилке с тупой целеустремленностью положительной героини приближалась Она.

Аленушка. Более известная как Сестрица Аленушка. Уже не молодая, малосимпатичная женщина лет тридцати пяти, сорока. Закаленное в странствиях тело более не вызывало ассоциации с музыкальным струнным инструментом или изящным сосудом. Сравнение с боевым молотом подошло бы сейчас больше. Единственное воспоминание о прошлом - коса до пояса, была обмотана по обычаям одного далекого племени вокруг шеи, что бы клыки зверей не могли так просто добраться до горла. Крепкие мускулистые ноги, обернутые в портянки, обуты в разношенные армейские сапоги. Многие годы провела Аленушка, вытаскивая братца своего Иванушку из различных передряг в которые он по скудоумию и невезению своему умудрялся влипнуть. Всевозможную нечисть и нежить так и тянуло к несчастному отроку. Впрочем, позвольте какому отроку?! Ванюша давно перешел свой двадцатипятилетний рубеж, за которым у нормальных мужиков начинается пристойная жизнь. Однако по старой памяти он продолжал собирать неприятности полными горстями. Вот и на днях опять приключилось...

Покрал его Кощей, лихо костями бренчащее. Свел как цыган коня, со двора. И на что изуверу эта детина стоеросовая сдалась неясно. Сложно с ним, братцем Иванушкой...

Делать нечего пришлось Аленке в дорогу собираться. Как уже было сказано, в делах спасения она поднаторела. Все премудрости этого мероприятия знала на зубок. Могла с завязанными глазами, ночью пересказать, где и что должно произойти. Лишь один недостаток был у красной девицы, некая героическая негибкость разума. Твердо осело у нее в голове, что путь спасателя нелегок, поэтому к заветному перекрестку шла она не по дороге, а параллельно в трех метрах справа, прокладывая трассу через невысокий кустарник. Правой рукой, расчищая путь, левой Аленушка бережно прижимала к себе лукошко. В лукошке как водится, лежал заветный пирожок. Голод давно терзал организм нашей героини, но покусится на это хлебобулочное изделие, дерзости не хватало. Пирожки такого рода, как твердо знала Аленушка, все равно пригождаются.

Тем временем Манька лузгая свои тыквенные семечки, миновала дорожную развилку и ничуть не сомневаясь в верности указателя на столбе углубилась в дебри, как ей казалось, Лузьего Бора. Единственное что по прошествии некоторого времени, семечек ста двадцати, стало смущать, так это запущенность дороги. Тракт Оселедки, Почкино, Лысая Запруда считался оживленным торговым маршрутом. Многочисленные ручейки и ручеечки в изобилии пересекавшие и практически заболотившие путь так же добавили беспокойства. Окончательно же из равновесия Маньку вывела мышь. Вы не поняли не обычная полевка или землеройка, а жирное размером с две ладони наглое существо, развалившееся посреди жалких остатков дороги.

Тварь дерзким с томной поволокой взглядом, лениво окинула девушку с ног до головы и обратно. « Не причиняй зла мне, девица» хриплым прокуренным голосом пробасила мышь «А лучше накорми и пригрей теплом своим»

Манька, девка по сути не злобливая, опустила ногу, занесенную для сокрушительного пинка и вступила на путь переговоров. Будем честными сами с собой, сделала это она скорее от неожиданности, а не по глубокому размышлению.

«Про сугрев, муфта ты мясом во внутрь, можешь сразу забыть»- Тактично молвила Мария

«А нет, так я тебе, не сходя с места, несколько способов разогрева, твоими собственными мощностями до тройного пота, набросать могу. Да и помощь оказать подручными средствами способна. Из пропитания же имею только семечки, коими готова поделиться».

"А что" неожиданно легко пошел на диалог Мышь "Семечки тоже пища".

Часть семечек перебазировалась во внутрь мышьего брюха, в результате чего, психологическая атмосфера немного разрядилась.

Слегка заморив червячка, Мышь решил, что пришла пора толкнуть речь. Расправив свалявшуюся шерсть на морде, он встал в отточенную, хорошо отрепетированную позу.

«А за то, что накормила и пригре..., ну просто накормила» с легким укором поглядывая на девушку начал Мышь. «Я тебе Аленушка ...»

«Машенька!» поправила его Маша.

«Да нет же» засуетился Мышь, хлопая себя по отвисшим бокам «У меня все точно. Где же она?!»

После непродолжительных поисков грызун извлек непонятно откуда засаленную записную книжку.

«Ну вот! Верно! Сестрица Аленушка ищет брата своего Иванушку. Встретить, принять, указать дорогу, в обмен на продовольствие! Ошибок не делаем, гражданочка» и Мышь взглядом опытного оперативника, заподозрившего неладное, впился в глаза девушке.

Мария решила не идти на конфликт с опасно нездоровым и к тому же агрессивным зверьком.

«Ну и ...».

«Что и ???» не сразу въехал Мышь

«Ты говорил про дорогу».

«А, да! Дорога!!! Дорога простая, иди строго вдоль помеченных мною деревьев, не сворачивай, иначе пропадешь. Встретишь бабку, будь с ней поласковей, польстивей, старушка до этого падкая»

«Как же ты деревья-то пометил?!» как обычно не к месту изумилась Манька.

«Подгрыз» буркнул себе под нос Мышь.

«Да разве заметишь, что ты подгрыз?».

"Я глубоко подгрыз" отшил ее Мышь "И вообще, шла бы ты девица, а то вечереет уже".

Прощание вышло несколько скомканным. Мышь пытался стырить еще семечек, Манька пнула его ногой, на том и расстались.

Возможно, кому-то будет интересно, что же делала все это время Аленушка которой изначально и предназначались мышиные наставления?

Героическая Сестрица, выйдя к развилке, сверив показания внутреннего компаса и указателей, убедилась, что шла правильной дорогой. Не теряя оптимизма, она вновь врубилась в придорожный кустарник, углубляясь в то, что мнилось ей Лукошкиными Пропадями. Шло время... Бурелом, сменялся буреломом. Аленушка начала пристально присматриваться к каждой кочке и коряжке. Конечно, дорога не становится проще для тех, кто легких путей не ищет, но опытная героиня их и не искала. В данный момент ее интересовало появление помощника, эдакого доброго представителя звериного племени, бескорыстно помогающего положительным персонажам. Точнее отсутствие этого явления как такового. Наконец на бугорке мха, обгаженного какими то крупными лесными животными, Аленушка заприметила Его. Его с большой буквы это конечно слишком сильно сказано, скорее его, или даже меньше. Зверек был небольшой, изрядно облезший и весьма оголодавший. Порода и видовая принадлежность вовсе не угадывалась за бурыми комьями грязи, давайте думать, что это была грязь, прилипшими к шкуре.

Мысленно отбросив первый порыв добить убожество сучковатой палкой, Алена осторожно высыпала горсть зерна на землю.

Зверек воровато боком подкрался к дармовой жратве и шумно зачавкал. Умиленно глядя на плотно закусывающее животное, наша девица настолько растрогалась, что даже от щедрот своих отпилила кусочек пирога заветного засапожным ножиком. Халявщик с аппетитом воспринял и этот подарок судьбы. Настроение зверька частично передалось и нашей героине, только со своим голодом она, увы, ничего сделать не могла. Дождавшись того момента, когда животное наевшись, а точнее нажравшись, сыто отрыгнуло, Аленушка ласково заговорила с ним.

«Ну а теперь, когда ты покушал чудо-зверь, не подскажешь ли ...»

Резкий хлопок воздуха обозначил то место, где недавний пожиратель халявы перешел звуковой барьер, перескочив сразу на сверхзвуковую скорость. Аленушка почувствовала себя странно... Никогда подобные номера не проходили с ней безнаказанно для виновника. К сведению зверька Сестрица Аленушка его хорошо запомнила, и даже записала кое какие особенности в маленькую серую книжечку, покрытую бурыми пятнами.

Вторую нашу героиню Маньку подобные проблемы естественно не волновали. Она легко нашла зарубки сделанные могучими мышиными зубами, и пользуясь этими ориентирами, стремительно приближалась к следующей узловой точке сюжета. Бабке! У волшебной старушки, долгие годы подрабатывающей на этом поприще, сложилось определенное представление о том, как должна выглядеть и вести себя девица, находящаяся в героическом поиске и нуждающаяся в посторонней помощи. Малейшее отклонение от этого стереотипа вызывало, у довольно склочной бабушки изжогу и отторжение на подсознательном уровне. Герои и героини в ее представлении бывают двух основных видов. Первый, это трогательные существа, которые за счет своего малого возраста или миловидности легко получают искомое. Второй вид это сильные личности... Сильные настолько, что возможности отказать им не представляется, ввиду очевидного выбора между дальнейшим существованием и дальнейшим существованием в инвалидном кресле с постоянными инъекциями физраствора. Манька не вписывалась ни в один из перечисленных видов, что настораживало. Лишь наличие объемного мешка за плечами Марии удержало бабушку от смены дислокации. Все-таки пропитание магической бабушке приходилось добывать себе самой и задача эта была, не из легких.

«Здравствуй, девица-красавица!» Без особого энтузиазма произнесла старушка, скидывая чепец невидимку.

«Угу » от неожиданности грубовато ответила Маня.

«А не поделишься ли с бабушкой, чем бог послал» сразу перешла в наступление старушка.

«Голодное место.... Сначала Мышь, теперь это чудо » подумала Манька про себя. Пристально осмотрев бабульку, она решила, что при самой фантастической прожорливости та не сможет употребить больше чем пол мешка ценного запаса.

«Семечков будешь бабуля?!»

Бабка поджала сухонькие губки, но от предложенного не отказалась. Даже хотела отсыпать немного про запас, но быстро передумала...

«Ну что накушалась бабушка?» Ласково спросила ее Маша.

Бабулька резко взглотнула налущенный провиант и поморщилась. Видимо суховато пошли семечки без запивки.

«Да уж спасибо девица-краса, попотчевала вволю» С трудом скрывая желчь в голосе, ответствовала магическая старушка.

«Мышь тут говорил про дорогу, помощь, братца...» Закинула удочку Маня

«Дорога... Ну, с этим просто. Иди прямо вдоль просеки до ручья. Там на берегу будет биться щука-рыбица» - наставляла бабушка.

«Рыби-ца-а?!» - мечтательно потянула Маша, под невольный аккомпанемент голодного желудка.

«Даже и не думай! Щука эта не простая, а волшебная. Она тебе про дальнейший путь расскажет»- завязывая старый армейский вещмешок, продолжила старушка.

«А что бабушка ....»

«А ничего девица! - круто оборвала затягивающуюся беседу Бабулька - Тут дороги наши расходятся»

«Как, и это все?» - недоуменно хлопая глазами, спросила Мария.

«Все, все!!!» - засуетилась старушка, отпихивая кривенькой ножкой в кустики вещмешок. Под грубым брезентом с трудом угадывались силуэты какого-то клубка толстой шерсти, объемного сосуда причудливой формы и меча хозяйственного, булатного, марки «кладенец».

«А что это бабушка у тебя в мешочке?!»

«Так тряпки всякие» - сухо обрубила старушка и натянула на узенькую черепушку чепец невидимку. Через секунду в ближайших кустах образовался пролом, размером примерно с бабку, несущую пухлый мешок.

«Причудливы нравы местных обитателей. Дивные вещи творят они и странные поступки совершают» - подумала Манька про себя. Вслух же сказала - «Ни фига себе!!! Обалдеть!!!»

Решив что ситуация себя исчерпала, Маша сгрызла полгорсти семечек и отправилась на поиски вышеупомянутого ручья.